Ю. В. Мигунов, А. В. Шебанов

УЕЗДНЫЕ ДВОРЯНСКИЕ КОРПОРАЦИИ РОССИИ XVI-XVII ВВ.:

ВНУТРЕННЕЕ УСТРОЙСТВО И РОЛЬ
В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ

Нижний Новгород 2001

Номер страницы после текста. Приложения даны были фототипически и с пропуском множества страниц, не воспроизводятся.

В Описи А №20013.

См. десятни.

Министерство общего и профессионального образования РФ

Нижегородский Государственный Университет им. Н.И.Лобачевского

ББК 22.3 М-15

Научный редактор доктор философских наук, профессор Макарихин В.П.

Мигунов Ю.В., Шебанов А.В. Уездные дворянские корпорации России XVI-XVII вв.: внутреннее устройство и роль в системе государственной службы. Нижний Новгород, 2001.

М-15

ISBN 5-88022-022-2

А.В. Шебанов

Уездные дворянские корпорации России XVI-XVII вв.: внутреннее устройство и роль в системе государственной службы.

В XVI в. происходило формирование основ, на которых строились вооруженные силы. В Боярской книге 1566 г. был записан приговор об уложенной службе с земли. Каждый землевладелец обязывался «выводить», являясь на военную службу, определенное количество людей. Их число зависело от количества земли у ее владельца. Твердых норм не было установлено, но со ста и немногим более четвертей выставлялся один вооруженный воин Служилый человек получал на каждого выставленного воина в тегиляе 1 рубль, за человека в доспехе - 2 рубля.

Десятня по Кашире 1566 г. говорит нам о том, что и на местах в уездах осуществлялся тот же приговор об уложенной службе с земли. Общая организация службы на местах во многом отражала служебную организацию при дворе.

Осуществляя анализ внутреннего строя уездных служилых организаций, необходимо обратить внимание на общую иерархию служилых чинов Московского государства, сложившуюся к 17 веку. Во главе этой иерархии стояли чины думные: бояре, окольничие, думные дворяне и сюда же следует отнести думных дьяков. Думные чины занимали должности по высшему управлению и места в государственном совете - в государевой думе. Под ними находились чины московские: стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы. Можно заметить, что первоначально чины московские различались родом придворной службы, но в последствии придворные должности превратились собственно в чины. Эти две категории столичных служилых людей являлись чинами, как тогда говорили, - московского списка. Остальную подавляющую массу служилых землевладельцев составляли чины городовые: выборные дворяне, или выбор, являвшиеся верхушкой уездных служилых организаций, дворовые дети боярские и городовые дети боярские. Все эти чины служилых землевладельцев, в чьи обязанности входило несение придворной, приказной и военной службы назывались служилыми людьми по отечеству, в отличие от служи-

лых людей по прибору - стрельцов, казаков, пушкарей и т. д. - ратных людей, "прибираемых" на службу из низших слоев общества.

Все три чина городовых служилых людей, относились к чинам, так называемого, городового списка, или как выражаются документы того времени: писались "с городом". Возникает вопрос, почему за уездными служилыми землевладельцами закрепляется наименование городовых служилых людей?, почему служилый землевладелец говоря о своей уездной организации называет её "городом", если непосредственное отношение он имеет не к самому городу, а к землям его уезда? Здесь, термин "город" не следует понимать буквально. Под "городом" понималась непосредственная испомещённость служилых людей на землях уезда, которые "тянули" к городу, как к административному центру в мирное время, и как к крепости во время военное.

Все три чина городовых служилых людей фиксировались в особых документах носивших название "десятен". В отношении происхождения этого термина трудно дать положительный ответ. Не лишено истины предположение, что это название произошло от древнего деления служилых людей каждого города на десятки и сотни(1). Первое документальное известие о существовании десятен относится к 1554 г. В грамоте царя Ивана IV от 17 августа 1554 г. об отставке от службы за старостью и болезнью князей Владимира и Василия Ивановичей Белосельских читаем такое приказание новгородским дьякам: "и вы б их в десятище погладили, а в их место написали княж Володимерова сына Курбатка да княж Васильева внука Семейку княж Андреева сына Белосельского"(2). Новгородская грамотная книга не раз упоминает о "десятницах" и о "служебных книгах" и "списках", по всей вероятности, подразумевая одно и то же, или близкие по содержанию и назначению документы. Так в грамоте от 3 октября 1556 г. говорится: " а как будет Тимошка (Пушкин) в 15 лет, и вы б его велели написать в служебные книги, и нашу б есте службу велели служити с но-

угородцкими помещики"(3). Обращает на себя внимание редакция самого термина, в какой он впервые появляется в официальном акте: "десятница". В начале же второй половины 16 века "десятая" впервые встречается в русском законодательстве, в дополнительной статье к Судебнику от 1 сентября 1558 г.(4). Древнейшей, из дошедших до нас десятен, является десятая по Кашире 1556 г.

Появление десятен, несомненно, стоит в связи с оформлением служилых уездных организаций, так как этот тип документа составлялся в интересах Разрядного приказа и, в отношении этих уездных организаций. (Необходимо оговорится, что, во-первых, нам известны две десятни по Москве 1578 и 1586 гг. говорящих нам о московских детях боярских, которые не относились к уездным служилым организациям. Однако, в связи с процессом складывания московского дворянства, разряд московских детей боярских исчез и десятни по Москве больше не составлялись. Во-вторых, от первой половины 17 века сохранилось несколько десятен составленных на категории служилых людей, к служилым людям по отечеству не принадлежащих. Так, например: разборная десятая новокрещенов и татар Московского уезда 1622 г., или десятая раздачи денежного жалования дворянам и детям боярским Новгородка Северского, черниговцам и рылянам, и Новгородка Северского донским и рыльским казакам{5). Однако, подобные десятни, составляющиеся на служилых инородцев и приборных людей были скорее исключением из правил, чем устоявшейся практикой. В дальнейшем, говоря о десятнях, мы будем иметь ввиду только десятни составлявшиеся на служилых людей по отечеству.) Десятни являлись официальными документами Разрядного приказа и составлялись для него в отношении уездных служилых организаций с различными целями. Эти различные цели составления десятен и породили несколько характерных типов этого документа. Разборные десятни составлялись при "разборе" городовых дворян, детей боярских и новиков с целью выяснения их боевой годности.

Верстальные десятый составлялись при верстании (наделении) городовых дворян, детей боярских и новиков поместными и денежными окладами, подразумевавшими право получения денежного жалования и поместной земли. Раздаточные десятой или десятни выдачи денежного жалования, составлялись при выдаче городовым дворянам, детям боярским и новикам денежного жалования. Проводившиеся иногда вместе разбор и верстание или разбор и выдача денежного жалования породили смешанные типы де-сятен - десятни разбора и верстания или десятни разбора и выдачи денежного жалования. Следует выделить, также, новичные десятни, составлявшиеся при проводившихся иногда масштабных верстаниях новиков "всех городов". Это основные типы десятен.

Таким образом, десятая являлась официальным разрядным документом, содержащим описание уездных служилых людей, составлявшимся по мере надобности и в стратегически-финансовых целях государства.

Десятни являются первостепенным источником для изучения истории, как отдельной уездной организации служилых землевладельцев, так и для истории служилого сословия в целом. По замечанию В. Н. Сторожева, исследователя и издателя десятен: "десятая обрисовывает с достаточной бытовой подробностью как весь строй городового служилого дворянства и его боевую годность, так и генеалогическую историю любой фамилии в её основных чертах"(6).

Десятня прекрасно обрисует исследователю генеалогический состав, служилую иерархию, численность, военно-служебную организацию уездной служилой организации, порядок получения денежного жалования, в их соотношении с землевладением. Статистическо- географическое распределение уездного дворянства, десятни дают возможность восстановить так, как едва ли позволит это сделать какой-либо другой документ. Кроме того, десятая укажет на известную корпоративную связь внутри служилой организации, и сообщит ряд биографических и генеалогических черт о каждом представителе этой организации.

От 17 века до нас дошло большое количество десятен практически по всем уездным служилым организациям. От второй половины 16 века количество десятен очень не велико, но практически все они изданы и представляют драгоценный источник для изучения уездных служилых организаций Основная заслуга в ведении в научный оборот этих памятников принадлежит В. Н. Сторожеву, а также Е. Гуляеву (издавшему древнейшую сохранившуюся десятню по Кашире 1556 г.), Е. Д. Сташевскому, Ю. В. Готье, С. Б. Веселовскому, А. Л. Станиславскому, и некоторым другим исследователям. Всего от второй половины 16 века сохранилось известных до сегодняшнего дня 17 десятен разных типов и разной степени сохранности: по Кашире 1556 и 1599 гг.(7); по Коломне 1577 г (8); по Ряжску 1579, 1591, 1594 и 1597 гг.(9); по Переяславлю-Залесскому 1584 и 1590 гг.(10); по Мурому 1597 г.(11); по Епифани 1585 и 1591 гг.(12); по Москве 1578 и 1586 гг. (13); по Смоленску 1576 г.(14); по Владимиру и Мещере 1590 г.-одна общая десятня(15); по Арзамасу 1597 г.(16); и одна общая новичная десятая (по 66 городам и всем новгородским пятинам) 1596 г.(17).

Теперь, на основании материала десятен и привлекая иные документы, рассмотрим внутреннее устройство уездных служилых организаций. В целом, с конца 16 века уездные организации усвоили следующую иерархическую структуру. Верхний слой служилых землевладельцев служивших "с городом" назывался выбором, или выборными дворянами и представлял собой наиболее боеспособную и материально обеспеченную часть городовых служилых людей. Десятни говорят нам, что звание выборного дворянина с конца 16 века превращается в высший чин городовых служилых людей. Это собственно городовые дворяне. Источники начала 17 века говоря об уездных служилых организациях, чётко различают городовых дворян или "дворян из городов" от городовых детей боярских, подразумевая под первыми чин дворян выборных, под последними - дворовых и городовых детей боярских. Средний чин уездных служилых организаций

составляли дворовые дети боярские, низший и наиболее многочисленный чин - городовые дети боярские. Это были именно три ступени городовых служилых чинов, по которым для служилого человека был смысл передвигаться вверх, так как повышение в чине выражалось и в увеличении поместного и денежного оклада. Повышение в чине было уже царским пожалованием и находилось в непосредственном ведении Разрядного приказа. Не последнюю роль при повышении в чине играло так называемое "родство" служилого человека, то есть, служба в более высоких чинах его родственников. Повышение в чине было последовательным, то есть - из городовых детей боярских в дворовые, из дворовых детей боярских в выборные дворяне. Так, в 1632 г. городовой сын боярский, служащий по Переяславлю-Залесскому, Семен Ильин сын Змеев в челобитье просил по родству "написать его по Переславлю по дворовому списку", (то есть в дворовые дети боярские), ссылаясь на то, что "родители мои... служат по московскому списку... и по выбору", В Разрядном приказе на этот предмет была сделана справка, по которой оказалось, что по Переяславлю-Залесскому в чине выборного дворянина служит отец С. И. Змеева, а по Нлжнему Новгороду в выборе служит его дядя. Челобитье С. И. Змеева было удовлетворено: "140-го году ноября в 18 день государь пожаловал, велел по родству написать по дворовому списку"(18). В этом же году, также служивший по Переяславлю в дворовых детях боярских Савин Андреев сын Айгустов в челобитье своём писал: "Служу я... государевы службы из Переславля по дворовому списку сорок пять лет... и государю служил на мноих боех, и ранен бывал, и языки приваживал... а братья мои преж сево служили, тебе государю, из выбору. Милосердый государь... пожалуй меня... вели, государь, меня написать в переславской список по выбору". В Разрядном приказе была также сделана справка, по которой оказалось, что два двоюродные брата С. А. Айгустова служили в выборе по Луху и Переяславлю. Челобитье также было удовлетворено и "государь пожаловал, велел по род-

ству написать по выбору"(19). В случае дальнейшей удачной карьеры, выборный дворянин мог попасть в московский список, но это случалось не часто. Как правило, представители городового дворянства, попавшие в московский список, далее низшего московского чина жильца не продвигались. Попасть в состав московского дворянства для городового дворянина было венцом служебной карьеры. В 17 веке, часто, для городового дворянина пожалование чином дворянина московского оставалось только званием, и вновь пожалованный продолжал служить в своём городе: "по московскому списку написаны, а на службе велено быть в полках с теми городами, из которых написаны". Тем не менее, выборное дворянство являлось, как бы спайкой городовых служилых людей с дворянством московским, и получение чина выборного дворянина для городового служилого человека было единственной возможностью подняться в верхние слои правящего класса.

Городовые дворяне и дети боярские составлявшие уездные служилые организации в служебном отношении были приписаны к отдельным городам, в уездах которых они имели земельные владения или наделялись ими. В службу с таким-то городом писали, как выражаются источники, "по родству" и "по поместью" или по родству и по поместью. Особое внимание следует обратить на следующее обстоятельство - служилый человек мог иметь земельные владения в нескольких, и иногда далеко отстоящих друг от друга уездах Московского государства, но службу он мог отправлять только с одной уездной служилой организацией. Иначе - службой он мог быть приписан только к одному городу. Десятни иногда отмечают, что такой-то служилый человек переписался службою в такой-то город, или написался службою из такого-то города. Иногда, десятни говорят более конкретно. Например, в десятое денежной раздачи по Владимиру и Мещере, 1590 г. над именем Посника Борисова сына Симонова помечено: "7099 г. (1591 г.) из Мещерян велено ему служить по Володимеру"(20), или в

разборной десятые по Нижнему Новгороду 1622 г. после имени Поздея Ис-ламова сына Каирева помета: "служил по Яранскому, а по государеве грамоте велено служити из Нижняго"(21). Десятни не говорят о причинах переписи службой из одной служилой организации в другую, они только фиксируют факт. Однако, эти пометы о переписи службой в десятнях, в отдельных случаях позволяют догадываться о причинах этой переписки. В десятое разборной и денежной раздачи по Коломне 1577 г. против имени неслужилого новика Андрея Игнатьева сына Отрепьева помечено "служит с Углеча"(22). Нам известно, что Отрепьевы принадлежали к числу коренных угличьских вотчинников и служили по Угличу. По какой причине этот Отрепьев попал в состав коломенской служилой организации остаётся только догадываться, но здесь он был явно инородным телом, так как большинство его родственников ив 16ив 17 веках служили по Угличу. В этом случае становится понятна причина обратной переписки службой из Коломны в Углич, который для Отрепьевых был, так сказать, родовым гнездом. Причиной переписи службой в другой город мог являться и фактор землевладения. Удельный вес земельных владений служилого человека, путем обмена и пожалования земли мог переместиться в другой уезд. В этом случае для него становилось неудобно служить с организацией одного уезда, а иметь землю обеспечивающую его службу за его пределами. Это тоже предопределяло его перепись службой в другую уездную организацию. Что касается помет десятен: "велено служить по такому-то городу" или "по государевой грамоте велено служить из такого-то города", то здесь мы имеем дело с официальным оформлением новой приписки службой находящейся в ведении Разрядного приказа.

Московское правительство желая знать степень боевой годности и численности основной боевой силы - дворянской конницы, устраивало разборы городовых служилых людей. В целях обеспечения военной службы основывающейся на нормированном землевладении и денежном жало-

вании, устраивало поместные и денежные верстания городовых служилых людей. Наконец, выдавало денежное жалование, выдача которого имела, в основном, одну цель - помочь служилому человеку "подняться" в поход. Разбор, верстание, выдача денежного жалования не имели чёткой периодичности и проводились по мере надобности, в основном, в преддверии намечавшихся военных действий, с целью зачисления в службу "поспевшей" молодёжи - новиков и по другим причинам, главным образом связанных с государственной необходимостью. Иногда подобные разборы, верстания и выдача денежного жалования приобретали характер всеобщих. Подобные мероприятия имели место в 1596 г. когда были повёрстаны поместными окладами новики 66 городов и всех новгородских пятин (23). В 1621-1622 гг. московское правительство предприняло разбор всего наличного городового дворянства, с целью узнать его боевую годность и степень его ослабления, происшедшего благодаря минувшей смуте (24).

Разбор, верстание, выдача денежного жалования в основном проводились на местах, но иногда проводились и в Москве. Когда уездной служилой организации предстоял разбор или верстание, из Москвы в уездный город направлялись уполномоченные правительственные агенты из думных или московских чинов, всегда не меньше двух человек, в сопровождении одного или двух столичных дьяков. Предварительно они получали в Разрядном приказе наказ, в котором точно было обозначено, что точно они должны сделать и как, а также особый документ, называемый "московским разрядным списком" или просто "московским списком". Этот список составлялся в Разрядном приказе и был перечнем всех дворян и детей боярских города известных Разряду. Руководствуясь наказом и разрядным списком, они и производили разбор и верстание. До этого, в уездный город к местному воеводе посылалась соответствующая царская грамота с предписанием оповестить всех городовых служилых людей о предстоящем разборе, верстании и т. д. и на установленный срок явиться в полном составе в

город. В иных случаях эти мероприятия возлагались на местных воевод, и в таком случае наказ и разрядный список отсылались из Москвы на место.

Прежде чем начинался сам разбор верстание или выдача денежного жалования столичными агентами или городовым воеводой, из числа городовых дворян и детей боярских выбирали окладчиков. Окладчиков выбирали из своей среды сами служилые люди, причём, в их число входили выборные дворяне, дворовые и городовые дети боярские, то есть представители от каждого чина городовых служилых людей. Когда и каким образом появился институт окладчиков, сказать трудно. В коломенской десятне 1577 г. окладчики уже поименованы как таковые. Можно предположить, что институт окладчиков появился в результате реформ 1550 гг. в результате которых была нормирована военная служба с земли и появилось само понятие поместного и денежного окладов, как норм для этой службы. Само наименование окладчиков произошло, по всей вероятности, от того, что эти лица при разборе и верстании сообщали сведения о своих сослуживцах, непосредственно использовавшиеся для назначения им поместного и денежного оклада. В окладчики выбирались люди старослужащие, лучшие в служебном отношении, и пользовавшиеся авторитетом у своих сослуживцев. Наблюдение над некоторыми десятнями подтверждает это. Так, в арзамасской десятне раздачи денежного жалования 1615 г. в число окладчиков вошли дворовые и городовые дети боярские с высшими поместными и денежными окладами, а также один отставной выборный дворянин. Окладчиков записывали в начале десятни и приводили к присяге или к крестному целованию, на том, чтобы "сказывали про всех дворян и детей боярских, которые служат старо и про новиков по... крестному целованию в правду, кто каков отечеством и службою, и кому кто в версту и в которую статью кто с кем поместным окладом и денежным жалованьем пригодится, и кому мочно впредь государева служба служите, и на государевы службы приезжают на срок ли и с государевы службы до отпуску не съезжают ли,

и которые к службе ленивы за бедностью и которые ленивы не за бедностью. А роду своему окладчиком по родству и племени своему и другом не дружити, а недругом по недружбам ни по каким не мстити, и посулов и поминков ни у кого ничего не имати никоторыми делы, и всяких неслужилых отцов детей и братью и племянников и посадских людей и пашенных крестьян и холопей боярских служилых отцов детьми и братьями т племянники никого не называти и подставою к верстанью никого не ставити, государева служба во всём полнити, сказывати про всех по крестному це-лованью без всякия хитрости, в правду" (25). То есть, окладчики давали показания в отношении каждого служилого человека своей уездной организации, в отношении его служебной годности и исправности его служб. Показаниями окладчиков, столичные агенты или местный воевода и руководствовались при определении служилому человеку поместного и денежного оклада, назначении его в один из видов служб отправляемых служилой организацией, дачей или удержанием денежного жалования, а также отставкой по старости, увечью и болезням. Как мы видим, в обязанности окладчиков входило также не допускать в ряды служилой организации -городских тяглых людей, крестьян и холопов. В других подобных наказах окладчикам, в отношении чистоты рядов уездных организаций, можно встретить запрещения верстать, поповских и мужичьих детей, монастырских слуг и т. п. элементы не относящиеся к служилым людям по отечеству. Подобное указание запрещающее включать в ряды служилых землевладельцев "неслужилых отцов детей" подразумевает, что такие случаи имели место. Это подтверждают и сами десятни. В десятне денежной раздачи по Ряжску 1597 г. читаем : "Безсонко Степанов сын Никонов, сказали окладчики, мужик, а жил у Григорья у Фролова в дворникех, портной мас-теришко. А на Москве бояре Безсонка осматривали и приговорили из службы выкинуть вон" (26), Или, в десятне верстанья и денежной раздачи по Мурому 1605 г.: "Муромцы дети боярские - сказали про них окладчики,

что они по Борисову веленью Годунова верстаны в дети боярские из холо-пей за доводы (доносы) и в нынешнем 114 году... от службы отставлены и отданы по прежнему в холопство" (27). Также, в обязанности окладчиков входило следить за тем, чтобы в рядах служилой организации не было неблагонадёжных элементов происходивших хотя бы и из числа служилых землевладельцев Во введении к верстальной новичной десятне по Новгороду, Пскову, Торопцу, Холму, Ржеве Пустой и Невлю 1601 г. сказано про верставшихся поместными окладами новиков: "и что б в них не было... которые за воровство выкинуты из службы, а захотят верстатися опять" (28). Под воровством здесь следует понимать, как, различные служебные упущения - побеги со службы, так и уголовные преступления. Давая показания о каждом лице своей уездной организации, окладчики в доказательство верности своих показаний ручались за каждого служилого человека в "службе и в деньгах", как выражаются сами десятни. Когда служилый человек брал денежное жалование, этим он подтверждал, что готов выступить на службу, так как денежное жалование городовым служилым людям выдавалось главным образом для "подъёма" в поход. Когда окладчик ручался за служилого человека в службе и в деньгах, этим он подтверждал фактическую служебную годность лица за которого он ручался. Окладчики не ручались за тех, кого "с службу не станет" или за тех кто "собою худ", то есть за явных и потенциальных лиц негодных к службе, как например, в десятне денежной раздачи по Мурому 1597 г.: "Меншичко Иванов сын Лопатин... сказали окладчики, что худ и вперед служить ему нечем, да и поруки по нём не держат" (29). Показания окладчиков не были безаппел-ляционны, и в случае недоразумений проводился "сыск всем городом", то есть опрашивалась вся уездная организация. Однако не только окладчики ручались за своих сослуживцев, иногда и остальные члены служилой организации выступали поручителями друг за друга, так что получалась некая, практически, круговая порука, как, например, в десятне раздачи денежного

жалования по Арзамасу 1615 г. (30). Это было практикой, но не безусловной, и поэтому трудно сказать, чем были вызваны такие всеобщие поручительства.

Разбор служилых людей уездной организации проводился с целью выяснения боевой годности и росписи их в связи с этим по трём видам службы. Боевая годность определялась не только физическими показателями служилого человека, чего было не достаточно, но и материальным благосостоянием, позволявшим лучше вооружится и снарядится самому и экипировать выводимых с собой людей. Эти две составляющие и являлись основанием для исправного несения службы. Основываясь на этом, служилых людей расписывали по различным видам службы. В целом, службы разделялись на полковую или дальнюю, ближнюю и осадную, которая называлась ещё городовой Полковую дальнюю службу отправляли наиболее состоятельные выборные дворяне, дворовые и городовые дети боярские. Они отправлялись на службу куда бы их не послали. Отправлявшие дальнюю службу, с весны до осени стояли в полках на южной окраине Московского государства, для предотвращения вторжений татар. На их долю выпадало участие во всех военных компаниях, на каком бы направлении они не велись. Ближняя служба ограничивалась соседними уездами и не носила постоянного характера, особенно для центральных уездов государства. В осадную или городовую службу писали обедневших, старых и, часто, увечных. В. Н. Сторожевым приводится интересный факт сомнения разборщика, следует ли дать служилому человеку отставку, у которого недоставало руки, ноги и была прострелена грудь (31). Сообразно этим требованиям различных служб и распределялся по ним весь наличный состав уездной служилой организации.

Разбор сам по себе проводился довольно редко и, как правило, вместе с верстанием или с выдачей денежного жалования.

Если разбор определял служебную годность служилых людей, то верстание, основываясь на результатах разбора, распределяло служилых людей по статьям поместного и денежного окладов. Чтобы понять, что такое верстание, следует вспомнить приговор об уложенной службе с земли 1556 г., когда "государь же им уровнение творяще, в поместьях землемерие учиниша". Верстать, поверстаться, в русском языке означало сравнять, сравняться, поравнятся. Верстание же и есть это "уравнение", но не в буквальном смысле, а в смысле соответствия служилого человека с назначаемым ему поместным и денежным окладом, которое определялось "отечеством", материальным и физическим состоянием и службою лица. Десятни говорят о служилых людях, которые "отечеством добры и отечеством молоды". Что подразумевают десятни под "отечеством"? Местничество, характерное для высшей феодальной знати и для родов служивших в московских чинах не перенеслось на городовых дворян и детей боярских, которым местничаться было не из-за чего, так как они несли в большинстве своём рядовую ратную службу и занимали низшие административные должности со столичной службой не связанные. Более того, фамилии, выпадавшие из столичной службы и приобщавшиеся к службе городовой, из местнических счетов выпадали, так как это считалось тогда деградацией. Местнические фамилии, вообще называли городовых дворян и детей боярских людьми неродословными. Фамилии имевшие право местничаться вели родословные росписи, они были необходимы для местничества, для доказательства родовой чести и замещения наиболее почётных и выгодных должностей. Фамилии служившие с городом, родословные записи вели только в очень редких случаях, и то, если только принадлежали к роду когда то знатному, но опустившемуся по службе. Подавляющее большинство городовых служилых фамилий родословных росписей не вели, так как в этом не было нужды. Это исторический факт. Для Москвы была важна "порода" и служба, для уездных организаций, только служба. "Отечество"

городового служилого человека следует понимать буквально, как чин и служебное положение отца, возможно, близких родственников. Если говорилось, что такой-то отечеством добр, это означало, что его отец служил в хорошем чине, например выборным дворянином и соответственно исправно нёс службы Если говорилось, что он отечеством молод, то это свидетельствовало об обратном. Когда имелось в виду материальное состояние, то говорилось, что человек своею головою добр, средний или худой. Про физическое состояние говорилось, что человек собою добр, средний или худой. Наконец говорилось про службу. Здесь, служебная исправность определялась тем, являлся ли служилый человек на службу в срок и не съезжал ли с неё до отпуска. Основываясь на этих показаниях окладчиков, и происходило распределение служилых людей по поместным и денежным статьям окладов. Десятни при этом не случайно говорят "кто кому отечеством и службою в версту". Верстание поместными и денежными окладами производилось по отношению к новикам, когда они достигали служебного возраста, и не раз производилось в последствии, в отношении всей уездной организации с целью пересмотра этих окладов в сотношении их со службой. В зависимости от служебной годности отдельных служилых людей, поместные и денежные оклады могли быть увеличены для исправно несущих службы или уменьшены в противном случае.

Новиками назывались дети городовых дворян и детей боярских достигших 15-летнего возраста и считавшиеся "поспевшими в службу". Когда и как сложилась эта норма начала службы неизвестно. Однако в 50 гг. 16 века она уже существовала. В одной из царских грамот 1556 г. сохранившейся в составе Новгородской грамотной книги, в отношении сына отставленного от службы Гостя Васильева сына Харламова, служившего по Обонежской пятине сказано: "а в его место велели есмя служити сыну его Булгаку, как поспеет, а сын его одиннадцати лет; а дали есмя сыну его Булгаку сроку на четыре годы от лета 7064 до лета 7068", то есть до того

как он достигнет 15 летнего возраста (32). Новики должны были явится к ближайшему разбору и верстанию, чтобы быть повёрстанными, так называемыми новичными поместными и денежными окладами. При распределении по статьям этих окладов, в высшие статьи попадали прежде всего новики, которые отечеством добры. В высшие же статьи писали и новиков, которые отечеством могли быть молоды, но собою добры. В последствии, при новом разборе и верстанье всё становилось на свои места: записанным в высшие статьи окладов, но плохо служащим оклады убавляли, а первоначально записанным в низшие статьи с небольшими поместными и денежными окладами, но исправным в службе, оклады увеличивали. Если долгое время не было разбора и верстанья, новики не освобождались от несения служб, и служили вместе со своей уездной организацией. Поэтому, довольно часто в десятнях можно видеть такую рубрику: "новики служилые, а поместным и денежным окладом не верстаны". Новики по десят-ням разделяются на служилых и не служилых. Главное различие их было в том, что одни принимали участие в походах или в тех или иных службах, а другие нет. Например, десятая по Коломне 1577 г. говорит: "новики служилые, которые были в 84 году на государеве службе на одном на берегу" (33). Под "берегом" здесь подразумевается служба на южной окраине государства, получившая такое название от берега р. Оки, долгое время бывшей естественной границей и преградой от вторжений из татарских степей. Десятни не говорят о том, как новики переходили в чин городовых детей боярских. Не известно вообще, были ли для этого установлены какие-либо нормы Подобный вопрос, как и многие другие, относящиеся к внутреннему устройству уездных служилых организаций, даже не ставился. Новики могли оставаться в этом качестве довольно продолжительное время. По коломенской десятне 1577 г известны "новики служилые, которые служат с Коломны года по два, и по три, и по пяти, и по шти, и по десяти" (34). Следует предположить, что перечисление новиков в чин горо-

довых детей боярских происходило при новом разборе и верстанье, однако, как и на каких основаниях, остаётся вопросом.

Поверстав новиков, государство продолжало пристально следить за соответствием служб назначенным поместным и денежным окладам, в отношении всей уездной служилой организации. Как это производилось, может дать представление разборная десятая по Ряжску 1594 г. Во введении к этой десятое говорится: "Лета 7102 марта в день по государеву... указу и по боярскому приговору боярин князь Никита Романович Трубецкой, да дьяк Сапун Аврамов смотрили детей боярских ряшан, которые собою и службою добры, а поместным окладом повёрстаны мало, и тем розспрашивая про службу окладчиков, окладов прибавливали; а которые собою и службою худы, а вёрстаны поместными окладами большими, и у тех окладов убавливали" (35). В этой десятое все дети боярские были расписаны вновь по своим новым поместным окладам, с точным обозначением, сколько им было прибавлено и убавлено из окладов. Например: "оклатчики сказали, своею головою и службою добр, прежний ему оклад был 150 чети, а прибавлено ему 100 чети", или наоборот: "службою своей худы, прежней им оклад был 200 чети, а убавлено им по 50 чети" (36).

Собственно, поверстание поместными и денежными окладами значило не получение служилыми людьми земли и денежного жалования, а только право их получения. Поместный оклад подразумевал право получения служилым человеком определённого количества поместной земли, выражавшегося в четвертях (четях). Служилый человек сам должен был приискивать себе землю, если не имел таковой. Для начала прииска себе земли он с ведома и разрешения Поместного приказа должен был быть "пущен в прииск". Найдя себе землю, как правило, пустующую или составляющую лишек сверх поместного оклада у другого помещика, он должен был "справить" эту землю за собой в Поместном приказе. Реальное количество поместной земли у служилого человека называлось "дачей" и редко совпа-

дало с размером оклада, как правило, было меньше его. Излишки земли у служилого человека, превышающие его поместный оклад, по обнаружению тут же изымались и "отписывались на государя" или шли в поместную раздачу другим помещикам для пополнения их поместных дач. Под денежным окладом подразумевалось право получения определённой суммы, выдававшейся служилому человеку по особому распоряжению московского правительства, как правило, перед походом, или в преддверии надвигавшейся войны. Денежное жалование, для получавших его "с городом", в отличие от "четвертчиков", выплачивалось не регулярно, и было, в основном, лишь подмогой для того, чтобы служилый человек мог выступить на службу.

Поместные и денежные оклады разделялись на статьи. Если проводилось верстание и поместными и денежными окладами, то для каждой статьи устанавливался определённый размер и поместного и денежного оклада. Иногда, по различным причинам проводилось верстание только поместными или только денежными окладами. Для различных служилых организаций устанавливались, различные размеры поместных и денежных окладов - с одной стороны, с другой - для одной и той же служилой организации в разное время размер окладов изменялся. В зависимости от размеров окладов назначалось и различное количество статей в них. Приведём пример: в 1606 г. поместными окладами верстались новики Новгорода всех пятин, Пскова, Торопца, Холма, Ржевы Пустой, Лук Великих и Невля. Все новики этих служилых организаций были распределены на четыре статьи поместного оклада: в 1 статье - по 300 четвертей, во 2 - по 250, в 3 -по 200, в 4 - по 150 четвертей (37). В 1606 г. поместными окладами были повёрстаны новики только Водской пятины Новгорода, но уже на 11 статей, от 600 до 100 четвертей включительно (38). Сами десятый не отвечают на вопрос о том, какие критерии определяли установление размеров поместных и денежных окладов для отдельных служилых организаций и их

изменений в рамках одной организации. То есть, не дают представления о самом механизме выработки и назначения этих норм для обеспечения службы землевладельцев. Этот вопрос, как и многие другие касающиеся истории служилого сословия не получал освещения в исторической литературе и его следует признать требующим отдельного изучения.

Если поместная земля являлась основным средством обеспечения службы, то денежное жалование выдаваемое правительством уездным служилым землевладельцам было дополнительным подспорьем для выступления на службу. О том, что деньги давались служилым людям в качестве подмоги для выступления в поход, свидетельствует упоминавшаяся Боярская книга 1556 г. В ней находим указания на то, что ряду служилых землевладельцев в ней записанных даны деньги "на подмогу для Казанския службы": одному - 13 рублей, 11 алтын, 1 деньга; пяти - по 12 рублей; двум - по 11 рублей, 22 алтына, 1 деньге; двум - по 11 рублей, 11 алтын, 1 деньге; шести по - 10 рублей (39). Как мы видим, суммы данные на подмогу были фиксированными, то есть, уже тогда были выработаны или вырабатывались нормы денежного обеспечения службы. Поскольку денежное жалование для городовых служилых людей рассматривалось государством как подспорье для выступления в поход, то оно и выдавалось сообразно складывающейся ситуации. Однако, источники говорят нам и о другом.

Уже говорилось о том, что различные источники называли временные промежутки через которые выдавалось денежное жалование городовым служилым людям, то есть и через три года и через шесть лет. Здесь имеется в виду выдача денежного жалования уездным служилым организациям не в качестве вспомогательных средств для похода. Указания на то, что денежное жалование давалось и в других случаях, через определённые временные промежутки - свидетельствуют источники. Из десятни раздачи денежного жалования по Ряжску 1579 г. узнём, что назначенным "в немецкий поход" детям боярским "деньги даны оклады их не сполна... потому

что их денежному жалованью... до сроку деньги даны за два году" (40). Таким образом, свидетельства авторов того времени и источников говорят нам, что городовые служилые люди получали денежное жалование еще и через определённые промежутки времени, и это не было связано с непосредственным выступлением на службу. Источники сообщабт нам факт, но не объясняют его. В Н. Сторожев сделал предположение, что это денежное жалование дававшееся в известные сроки выдавалось "за службы и посылки" (41). Пытаясь прокомментировать это, сделаем предположение, что в этом случае денежное жалование выдавалось не в качестве подмоги, а быть может, в счёт прошлой службы, но, так или иначе, не в качестве вознаграждения. Вспомним хотя бы вышеприведённое место из ряжской де-сятни 1579 г. когда дети боярские назначенные в поход не получили сполна своих денег, только потому, что ранее им было выдано жалование до срока. Возможно, государство выдавая деньги городовым служилым людям не только перед походом, но и через определённые промежутки времени, преследовало цели поддержания постоянной боеспособности служилых людей, сильно зависящей от материального благосостояния. Это предположение может найти подтверждение в том факте, что Московское государство в 16 - 17 веках находилось в перманентном состоянии войны.

Однако, государство видевшее необходимость выплаты денежного жалования служилым людям, не признавало её безусовной, Денежное жалование городовым служилым людям всякий раз выдавалось по их особым челобитьям, так как сами источники отмечают случаи раздачи денежного жалования без челобитья, как экстраординарные. Например, в десятне разбора и денежной раздачи новгородцам Бежецкой пятины 1657 г., есть оговорка, что велено "для тое полковые службы дати своё великого государя денежное жалованье без га челобитья" (42).

Если в рядах уездной служилой организации были четвертчики -получавшее ежегодное денежное жалование из сумм приказов-Четвертей,

о чём говорилось выше, то остальным служилым людям получавшим деньги "с городом", жалование выдавалось из.сумм, как четвертных, так и других московских приказов. В первой половине 17 века, можно видеть, что денежное жалованье различным уездным организациям выдаётся из сумм разных четвертей, а также Разбойного и Стрелецкого приказов, приказов Большого и Новгородского дворцов, приказа Большго прихода (43). По всей вероятности, правительство при этом руководствовалось настоящим моментом и наличием в этих приказах необходимых денежных сумм.

Денежное жалование служилым людям далеко не всегда выдавалось согласно величине их окладов. В одних случаях оно выдавалось "сполна", в других случаях "с убавкою", реже "с прибавкою". В одних случаях удержание части денежного жалования являлось наказанием за неисправное несение службы - уклонение или бегство с неё. Городовым служилым людям Юрьева-Польского и Новгорода, которые на службе в Волхове не были или "съехали до погрому", было дано денежное жалование "в полы их окладов и с придачами" (44). В другом случае проводилась некоторая нивелировка в отношении выдачи денежного жалования служилой организации, когда лицам с большими денежными окладами выдавалось урезанное денежное жалование, а их сослуживцам с небольшими денежными окладами, наоборот увеличенное. Так, например, при выдаче нижегородской служилой организации денежного жалования в 1618 г. "для государевы службы и походу", были установлены указные статьи. При окладах в 40, 35, и 30 рублей, выдавалось по 25 рублей; при окладах менее 25 и до 15 рублей включительно давалось сполна; при окладах менее 15 рублей давалось по 15 рублей; всем повёрстанным денежными окладами при раздаче жалования выдавалось по 15 рублей (45). В первом приведённом примере государство наказывает - с одной стороны, с другой стороны - наказывает не до конца, так как заботится о том, чтобы служилый человек полностью не отбыл от службы. Во втором примере явно прослеживается

цель, за счёт недодачи жалования верхушке служилой организации помочь полнятся в поход её нижним слоям.

Московское государство, начавшее испытывать со времён царствования Ивана IV постоянный недостаток в денежных средствах, экономно подходило к вопросам денежного обеспечения служилых землевладельцев Отдельные представители и целые группы служилых людей временно или навсегда лишались права получения денежного жалования. "Худая служба" служилого человека часто служила причиной лишения выплат ему денежного жалования, но это не освобождало его от несения самой службы. В десятне денежной раздачи по Мурому 1597 г. выделена особая рубрика: "Муромцы ж дети боярские...им государево... денежное жалованье не дано, и что про них сказали окладчики, и то писано под их статьями". Про Оксенку Лаврентьева и Ваську Иванова Крокозовых окладчики сказали: "служба худа, да и на службу на срок не приезжает и с службы до сроку съезжает, поместье за ним пусто, да и крестьян нет... а после окладчики сказали, что Оксенко и Васька Крокозовы летось с службы съезжали от нужи, люди от них побежали с службы, а до тех мест служили, и лощади у них есть... на Москве бояре смотрили, приговорили: ... служить без денег" (46). Наличие у этих Крокозовых лошадей и осмотр их боярами, давший, по всей вероятности, положительный результат в смысле их физического состояния, говорили за то, что они еще смогут отправлять службы, но полной гарантии не давало.

Таким служилым людям, стоящим на грани нищеты, но ещё её не переступившим, теряющим служебную годность, но ещё не потерявшим, государство уже не видело смысла давать денежное жалование, так как гарантия того, что они это жалование смогут полноценно отслужить, была очень мала.

Когда бедность служилых людей начинала принимать угрожающий характер в рамках уездных служилых организаций, государству ничего не

оставалось делать, как принять экстренные меры для того, чтобы служилые люди "государевой службы не избыли". В 1658 г. служилым организациям Брянска, Стародуба (Северского), Рославля, Почёпа, Трубчевска, Ка-рачева, Новгорода-Северского, Чернигова, Рыльска и Путивля, то есть, организациям южных окраинных уездов, наиболее часто страдавших от татарских набегов и военных действий, было определено выдать по 10 рублей человеку, "для государевы службы и для их бедности... чтоб им службою пополниться и нынешнего лета быти на государеве службе в Полоц-ку..."(47).

Служилые люди уездных организаций по причине бедности,или физических увечий, которые не могли отправлять ни дальней полковой, ни ближней служб, писались в осадную или городовую службу и составляли пешие гарнизоны своих городов. Этим "осадным" детям боярским денежное жалование не выдавалось вообще, не как исключение, а как, правило. Этот факт подтверждают многие десятни. В этом случае им оставлялись номинальные поместные оклады не более 20 четвертей, поместная земля сверх этого, отписывалась и раздавалась в счёт поместных окладов других служилых людей отправлявших основные службы. В десятне верстания и денежной раздачи по Ряжску 1591 г. видим две характерных рубрики, говорящих сами за себя: "Дети боярские ряшане ж, служат государеву городовую службу в осаде с земли, а государево им денелсное жалование давати не велено", и "Дети боярские ряшане ж новики сотого году, служите им городовую службу в осаде с земли, с отцовских поместей безденежно" (48).

Кроме этого, денежного жалования не получали те из служилых людей города, которые временно отправляли должности в местном управлении Денежное жалование им не выдавалось потому, что они во время пребывания на этих должностях не могли принимать непосредственного участия в службах и походах со своей служилой организацией. К ним относились такие должности, в которые выбирались из рядов служилой ор-

ганизации, как, городовой приказчик, губной староста и осадный голова Кроме того, служилые люди занимавшие командные должности вне своей организации, то есть непосредственно с ней не служивших на момент выдачи жалования, денег не получали. К таким командным должностям следует отнести "головство" у служилых инородцев: татар, новокрещенов; го-ловство или атаманство у казаков; отправление должностей головы и сотника у стрельцов, и тому подобные должности не связанные непосредственно со службой в рядах своей уездной организации.

В конце концов, служилые люди могли не получить денежное жалование по вполне простой причине: денег выделенных для раздачи денежного жалования оказывалось недостаточно на всех имеющих право его получить. В вышеупомянутой ряжской десятое 1591 г. 9 человек не получило жалования именно по этой причине: "а деньги им не даны, потому что денег не стало" (49).

Вообще, всю финансовую политику государства того времени в отношении служилых землевладельцев можно охарактеризовать, как компромисс между интересами фиска и необходимостью дать служилым людям возможность исправно отбывать службы.

Что касается сроков службы, - то их не было. Служба продолжалась с 15 летнего возраста до смерти, или полной потери дееспособности, выражавшейся, как правило, в сильных увечьях. Однако получить полную отставку было не так просто. Часто, старого и увечного служилого человека записывали в осадную службу. Сама процедура отставки не вполне ясна. В одних случаях десятни говорят, что полная отставка давалась на месте, по показаниям окладчиков, в другом случае человека осматривали в Разрядном приказе разрядные дьяки. В этом случае результат осмотра тщательно записывался, с указанием всех ранений и увечий и физического состояния служилого человека. Полная отставка от службы тоже считалась государевым пожалованием.

Городовые служилые люди отправляли не только военные службы, но в их обязанности входило замещение местных административных должностей, или, как выражаются источники того времени "быть в городах по приказам у дел". К основным должностям местной администрации относились: городовой приказчик и губной староста. Эти должности являлись выборными и замещались только городовыми служилыми людьми. Возникновения этих должностей относится к первой половине 16 века -началу перестройки всего аппарата представителей княжеской власти на местах. С 20 гг. 16 века городовые приказчики появляются практически повсеместно (50). Введение этой должности можно считать альтернативой ослабевающему наместническому управлению. Первоначально, через городовых приказчиков правительство осуществляло надзор за уездными землями. Именно городовые приказчики выступали великокняжескими отдельщиками и межевщиками, ездили по уезду и делили, размежёвывали, отказывали поместную землю, разбирали земельные споры, не требовавшие вынесения их в столицу. То есть, на обязанности городового приказчика лежало ведание состоянием землевладения в уезде и связанные с этим функции. Это была одна сторона его деятельности. Кроме этого, отобранные у наместников и волостелей раскладка и сбор податей и заведование различными повинностями, были переданы в компетенцию городовых приказчиков. Таким образом, институт городовых приказчиков совмещал в себе как функции по устроению и ведению местного землевладения, так и финансово-податные. Городовой приказчик избирался из среды уездных служилых землевладельцев самим землевладельцами, как правило, на двухгодичный срок. Например, в десятне разбора, денежной раздачи и поместного верстания по Коломне 1577 г. читаем: "Зинов Сергеев сын Меньшого Коломенина: князи и дети боярские после денежного верстанья выбрали его в городовые приказщики на Григорьево место Буркова и выбор о нём дали за своими руками" (51).

Возникновение должности губного старосты, относится к 30 гг. 16 века, ко времени проведения губной реформы. В компетенцию губных старост были переданы изъятые из ведения наместников и волостелей все крупные уголовные дела, включая, помимо дел о разбое и воровстве, дела об убийстве, поджоге, ябедничестве (клевете), подписке (подделке документов). К губным старостам перешли и функции полицейского надзора за всеми пришлыми в уезд людьми, надзор за пятнанием и продажей лошадей, а также, новая обязанность, особенно важная для правительства: "розведывати им накрепко всякими обычаи и женским полом" и немедленно доносить "от кого что услышат о государевых делех и о земских и о всяких росправах". Губные старосты привлекались наравне с городовыми приказчиками, а иногда и вместо них, к вопросам повседневного контроля над состоянием уездного землевладения, особенно в тех случаях, когда производство земельных разделов и переделов было чревато возможными конфликтами (52). Кто выбирал, и как выбирали губного старосту, свидетельствует, например, царская грамота новоторжскому воеводе Ивану Свиязеву о выборе губного старосты 1627 г., в которой читаем: "...велети архимаритом, и игуменом, и протопопом, и попом, и дьяконом, и дворяном и детем боярским, и прикащиком, и старостам, и целовальником, и кресть-яном, и новоторжцом посадским людем, выбрати губного старосту... дворянина добра из первых людей по списку... которого с губное дело стало, и которой бы грамоте был горазд, и душею прям, и животом прожиточен, и взяли б на него у выборных людей выбор, за выборных людей и за отцов их духовных руками, да того нововыборного губного старосту для крестного целования, и на него выбор, прислали к нам к Москве... а нововыборному губному старосте велели явитися в Разбойном приказе..." (53).

Нам кажется, что к должностям местного управления следует прибавить ещё одну должность - военно-административную, а именно, должность осадного головы. Осадные головы также рекрутировались из среды

местных служилых землевладельцев. Эта должность, особенно в окраинных городах, являлась довольно ответственной, поскольку в обязанности осадного головы входила организация обороны города во время его осады, наблюдение за состоянием городских укреплений, ведение городской артиллерии и арсенала огнестрельного и холодного оружия и всех боеприпасов, главенствование над служилыми землевладельцами записанными в осадную службу, организация сбора в город сельского населения и запасов в случае опасности. Кроме этого, в его ведение могли входить и иные функции, например, направленные на предупреждение пожарной опасности, как, наблюдение за тем, чтобы в жаркое время не топились бани, не функционировали кузницы, и не варились во дворах хмельные напитки (54).

Командный состав русской армии 16-17 веков комплектовался также из числа уездных служилых землевладельцев, К командным должностям относилось, так называемое "головство". Всё многообразие отправления ратных служб, сложный и пёстрый состав русского войска, породили большое количество командных должностей низшего и среднего звена, известные под общим названием "голов". Прежде всего, отметим сотенных голов поместной, или как принято называть в исторической литературе -дворянской конницы. Сотенная организация поместной конницы относится своим возникновением к последнему Казанскому походу, когда Иван IV, в июле 1552 г. находясь ещё со своим воинством в Муроме, принял ряд мер к упорядочению строя армии. Прежде всего он приказал во всех полках "...да урядят.., коемуждо сту бранным детем боярским голову устроить из великих отцов детей изячных молотцов и искусных ратному делу для болшого дела супротивного и для розных посылок, да коижды сын боярской своего голову знает" (55). Таким образом возникла сотенная организация поместной конницы. Однако, слово "сотня" могло обозначать, как конкретное подразделение конницы, так и всю уездную организацию. Это смешение понятий могло произойти потому, что, численность различных

уездных организаций могла сильно разниться. Некоторые служилые организации по своей численности не превышали сотни всадников, наиболее крупные доходили до двух тысяч только одних служилых землевладельцев, без учёта выводимых людей, и делились на несколько сотен. Каждую сотню возглавлял голова, как правило, из той же служилой организации, что и сама сотня. Сама сотня могла иметь как меньшее, так и большее число всадников. Более того, сотни могли иметь смешанный характер и составляться, например, из людей двух служилых организаций. Для примера обратимся к трём сотенным спискам головы Константина Фёдорова сына Маслова 1580 гг., служившего по Рословлю. В одном случае сотня К. Ф. Маслова состояла из 16 человек детей боярских и 21 новика - рословцев. Во втором - 33 человек детей боярских рословцев. В третьем случае, из 11 детей боярских служащих по Белеву и из 15 - по Рословлю (56). Как мы видим, и численность и состав сотни мог быть различным, что, по всей вероятности, определялось, численностью^ текущим моментом и потребностями службы.

Кроме головства в поместной коннице, уездные служилые землевладельцы назначались головами к служилым инородцам: татарам и ново-крещёнам. Служилые землевладельцы командовали и служилыми людьми по прибору, назначаясь головами (полковыми командирами стрелецких полков-приказов) и сотниками к стрельцам, а также головами к казакам. Служба на южной окраине Московского государства породила целый ряд командных должностей присущих отправлению только этого вида службы. Сюда относятся заставные, станичные и сторожевые головы, командовавшие пограничными конными заставами, разъездами-станицами и сторожами. Почти непрерывная цепь засек - искусственных лесных завалов протянувшихся по южной и южно-восточной границам Московского государства, и предназначенных препятствовать вторжениям татар, породила должность засечных голов, в чьи обязанности входило наблюдать за ввереным

ему звеном засеки, поддерживать его в соответствующем состоянии, и при нападении организовать его защиту. Особые наборы, так называемых, по-сошных ратных людей с земли вызвали к появлению "голов у посохи". Говоря о головах у наряда, документы, по всей вероятности, имеют в виду командные должности в артиллерии.

Мы видим, что уездные служилые землевладельцы не только несли рядовую ратную службу, но из их числа формировался средний и низший командный состав армии, они аккумулировали в своих руках административно-военные должности в местном и городском управлении, однако, оставались таким же закрепощённым службой и полностью зависимым от государства чином, как и остальные в Московском государстве.

Теперь мы можем очертить те категории служилых людей, из которых формировались уездные служилые организации в 15-16 веках. Это потомки слуг вольных, старинных землевладельцев -вотчинников, служивших тому или иному князю. Это потомки, так называемых, земских бояр, представителей автохтонной земельной знати, слившихся, в своём большинстве, со слугами вольными и детьми боярскими в уездные служилые организации. Это потомки боярских родов и их размножившихся и захудавших отраслей, служивших великим и удельным князьям. Это потомки многочисленных отраслей князей-рюриковичей, перешедших на положение служебных князей. Это потомки новгородских и псковских бояр, сведённых со своих земель и разбросанных по многим уездам государства. Это своеземцы - мелкие вотчинники известные в Новгородской, Псковской и Смоленской областях, частью выселеных, частью оставленных на местах. Это землевладельцы русского происхождения из порубежных русско-литовских земель, выходивших в Московское государство, или переводимых самим государством из вновь присоединённых областей. Это один пласт - разнящийся по генеалогическому составу, но родственный по единому происхождению от природных привилегированных землевла-

делыдев. В конце 15 века в состав этих служилых землевладельцев была включена и уравнена с ними в служебном отношении группа иного социального происхождения - бывшие лично несвободные люди - холопы, из числа послужильцев московских и новгородских бояр. Аналог такому же массовому включению в состав служилых землевладельцев людей иного социального происхождения мы видим только через сто лет, когда в 1585 г. 300 человек были поверстаны в дети боярские из казаков по Епифани (57). Однако, этот факт нельзя принять безусловно, так как, порядка 40 человек из общего числа, судя по фамилиям, принадлежали к числу старых родов служилых землевладельцев. Эти акты правительства следует признать исключительными, вызванными насущной необходимостью создать на границах государства в короткие сроки служилые организации, и не направленными к невилировке служилых землевладельцев. Несомненно, что в состав служилых землевладельцев вошло какое-то число бывших двор-ных слуг князей, получивших из их рук землю. Мы перечислили те элементы, из которых в 15-16 веках формировались уездные организации служилых землевладельцев. Состав этих организаций был неоднороден по своему генеалогическому составу и социальному происхождению, но тягло ратной службы уравняло и потомка бояр и бывшего холопа.

На основании изложенного, можно выделить несколько этапов формирования уездных организаций служилых землевладельцев. 1-й этап: во второй половине 14 века происходит складывание по крупным княжениям - Москве, Твери, Рязани, Нижнему Новгороду групп местного боярства и начинается процесс обособления по княжествам и их уделам местных землевладельцев более мелкого масштаба, положившее основание для оформления, в последствии, местных служилых организаций. 2-й этап: в первой половине 15 века начавшееся численное разрастание московских боярских великокняжеских и удельных фамилий привело к появлению детей боярских великокняжеского и удельных дворов. 3-й этап: по всей ве-

роятности, параллельно или чуть позже начался процесс оседания части детей боярских по городам великого княжества и его уделов, что привело к слиянию с местными землевладельцами-вотчинниками - слугами вольными, и появлению, во всяком случае, во второй половине 15 века, детей боярских из городов. Во второй половине 15 века, в результате политики Ивана Ш, число московских уделов сокращается, и на местах образуются группы бывших удельных дворовых детей боярских, с великокняжеским двором связей не имеющих. Эти группы дворовых детей боярских начинают входить в состав оформляющихся местных служилых организаций. Так происходит образование двух слоев детей боярских, в последствии, оформящихся в чины городовых служилых людей. Крайние рамки процесса оформления уездных служилых организаций следует отодвинуть включительно до царствования Ивана IV, который ликвидировал последние московские уделы и переподчинил службой себе, последних удельных дворовых и городовых детей боярских. 4-й этап: указ 1550 г. об испомещении тысячников, привёл к появлению выборных дворян, чьё наименование, в последствии, стало высшим чином в уездных служилых организациях. Приговоры об отмене кормлений и об уложенной службе с земли 1556 г. заложили основу обеспечения и условий отправления служб для уездных служилых организаций на протяжении 150 лет. Во второй половине 16 века оформляется иерархическая система чинов служилых людей, в том числе и чинов уездных служилых землевладельцев.

Примечания:

1. Востоков А А Русское служилое сословие по десятням 1577-1608 гг. // Юридический вестник № № 6-7. М , 1888. С. 264.

2. Дополнение к Актам историческим (далее ДАИ). Т. I. СПб , 1846 С 65.

3. Там же. С 94

4. Сторожев В Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ Кн 8 М,1891

с.и-ш.

5. Сторожев В Н Опись десятен XVI hXVII веков // Описание МАМЮ Кн 7 М , 1890. С 123, 125

6. Сторожев В. Н. Государевы служилые люди в 17 веке. Б/м., Б/г. С. 526,

7. Шапошников И. В. "Heraldica"... С. 28-44. Сторожев В. Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ Кн '8. М , 1891. С 144-165.

8. Сторожев В, Н, Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн. 8. М., 1891. С. 1-42.

9. Там же. С. 219-434

Ю.Сторжев В. Н. Материалы для истории русского дворянства // ЧОИДР. Кн 3. М , 1909 С. 1-25. Сторжев В Н Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн. 8 М., 1891 С 59-63

11.Сторожев В Н Десятни XVI века//Описание МАМЮ Кн 8. М , 1891. С 65-83

12.Там же С. 92-127

13.Сташевский Е. Д. Десятни Московского 7086 и 7094 гг. // ЧОИДР. Кн. 1. М., 1910. С, 1-50.

14.Веселовский С Б Феодальное землевладение С. 87

15.Готье Ю. В Десятни по Владимиру и Мещере 1590 и 1615 годов // ЧОИДР Кн 1 М,1911 С. 61-69.

16.Станиславский А Л Десятня по Арзамасу 1597 года // Советские архивы. № 3 1976 С 100-102

17.Лихачев Н, П Десятня верстания новиков всех городов 1596 г // Известия Русского генеалогического общества. Вып. 3 СПб , 1909 С 113-209.

18.Сторожев В. Н Материалы для истории русского дворянства // 40-ИДР. Кн 3 М , 1909. С. 27-28.

19 Там же С. 26-27.

20.Готье Ю В Десятни по Владимиру и Мещере 1590 и1615 годов // 40-ИДР Кн 1 М , 1911 С 61-69.

21,Сторожев В Н Состав нижегородского дворянства по десятняи XVII века//Действия НГУАК Вып. IX Нижний Новгород, 1890 С. 403.

22.Сторожев В Н. Десятни XVI века//Описание МАМЮ Кн 8 М , 1891 С. 34

23.Лихачёв Н П. Десятня верстания новиков всех городов 1596 г. // ИР-ГО. Вып 3 СПб ,1909 С 113-209.

24.Книги разрядные по официальных спискам оных, изданные с высочайшего соизволения П-м отделением собственной его императорского величества канцелярии. Т. I. СПб., 1853. Столбцы 780-788.

25-Востоков А А Русское служилое сословие по десятням 1577-1608 гг. // Юридический вестник. № № 6-7. М., 1888. С. 269.

26.Сторожев В Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ Кн 8. М , 1891 С 424-425

27-Востоков А. А. Русское служилое сословие по десятням 1577-1608 гг // Юридический вестник. № № 6-7. М, 1888. С. 276 Сторожев В. Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн, 8, М., 1891 С 91

28.Акты Московского государства (далее АМГ). Т. 1. СПб., 1890. С. 65.

29.Сторожев В Н Десятни XVI века//Описание МАМЮ Кн 8 М , 1891 С 80.

ЗО.Веселовский С Б АПА. М., 1915 С. 523-524

31,Сторожев В. Н. Десятни, как источник для изучения истории русского провинциального дворянства в XVI и XVII вв // Юридический вестник № 3 М , 1890. С 494.

32.ДАИ. Т I СПб ,1846 С 65

33.Сторожев В Н Десятни XVI века//Описание МАМЮ Кн 8 М,1891 С. 31.

34.Там же. С 28

35.Там же С 330

Зб.Тамже. С 331, 335.

37.АИ Т. II. СПб., 1841 С 65

38.Востоков А А Русское служилое сословие по дестням 1577-1608 гг //

Юридический вестник №№6-7 М , 1888 С 277 39.Оболенский М. А., кн Боярская книга 1556 г // Архив историко-

юридических сведений Кн. 3 СПб.-М., 1861 С 30, 42-43, 67, 69-70,

101-102, 111-115. 40. Сторожев В Н Десятни XVI века // Описание МАМЮ Кн 8 М.,

1891 С 219 41.Сторожев В Н. К вопросу о "четвертинках" // ЖМНП. № 1. М., 1892.

С. 198

42.Там же С 198. 43.Там же. С 201-202. 44.Там же С 212 45.Сторожев В. Н. Состав нижегородского дворянства по десятням XVII

века // Действия НГУАК. Вып. IX. С. 400-401, 46.Сторожев В Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн 8. М., 1891.

С. 78-79. 47.Сторожев В. Н. К вопросу о "четвертчиках" // ЖМНП. № 1. М., 1892

С. 211. 48.Сторожев В. Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн 8 М , 1891.

С 308-309. 49.Там же. С 307

50.Веселовский С Б Феодальное землевладение. С. 278 51.Сторожев В. Н Десятни XVI века//Описание МАМЮ Кн 8 М., 1891.

С. 18. 52.Носов Н Е. Становление сословно-представительных учреждений в

России. Л, 1969. 527-528. 53.АИ. Т III. СПб , 1841 С. 244 54.АМГ. Т II. СПб , 1894. С 587. 55.Мятлев Н. В. "Тысячники" и московское дворянство XVI столетия //

ЛИРО Вып 1 Орёл, 1912 С 72.

56."Масловский архив"//ЧОИДР Кн 2 М , 1916 С 20,37. 57.Сторожев В. Н. Десятни XVI века // Описание МАМЮ. Кн, 8 М , 1891.

С 92.

Приложение.

В качестве приложения помещаем три десятни второй половины 16 и первой трети 17 веков.

Первая из них - Десятня по Кашире 1556 г. является древнейшей из известных сохранившихся десятней. Это смотренная десятая, очень близкая к типу разборной десятни. Её точная дата - 25 июня 1556 г. позволяет отнести её составление к известному июньскому смотру в Серпухове, когда был произведён смотр многих уездных служилых организаций в связи с ожидавшимся вторжением крымских татар. Эта десятая прекрасно показывает, как реализовывался на местах приговор 1556 г. об уложенной службе с земли, а также сообщает ценные сведения о вооружении и экипировке служилых землевладельцев и выводимых ими в поход людей.

Две других десятой по Владимиру и Юрьеву (Польскому), правильнее, было бы назвать, десятыми списками, которые составлялись на местах и отправлялись в Разрядный приказ, для его различных надобностей. По всей вероятности, Разрядный приказ требовал присылки таких десят-ных списков из городов, для выяснения на настоящий момент состава и численности уездной служилой организации, в преддверии планировавшихся разбора, верстания или выплаты денежного жалования.

Источник: Шапошников И. В. "Heraldica". Исторический сборник. Т. I. СПб., 1900. С. 24-44.

Ю. В. Мигунов, А. В. Шебанов

УЕЗДНЫЕ ДВОРЯНСКИЕ КОРПОРАЦИИ РОССИИ XVI-XVII ВВ.:

ВНУТРЕННЕЕ УСТРОЙСТВО И РОЛЬ В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ

ВНУТРЕННЕЕ УСТРОЙСТВО И РОЛЬ
В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ