Яков Кротов

Дневник литератора

С 12 по 19 августа 2000 г. и ранее

К оглавлению "Дневника литератора"

К оглавлению дневника за 2000 год

текст предыдущего обзора. 
 
 

Иностранные новости

Начинается декларация "Амстердам-2000" с похвалы себе ("Несомненной глобальной реальностью второй половины двадцатого века стало движения возрождения внутри традиционного христианского евангелизма различных направлений") и определения задачи: "снискать мудрости Духа Святого для окончания евангелизации мира". Задача ставится скромно: "Чтобы каждый человек имел возможность услышать весть о Христе на понятном языке, где бы он ни жил". Неужели еще остались страны, где нет "возможности"? Проблема с евангелизацией в том, что "возможность" это треть дела, "слышание" - четверть дела", а самое сложное начинается, когда и возможность есть, и услышали, да пожали плечами и потопали подальше от греха. Ведь вторая часть задачи, как ее правильно формулируют в той же декларации: создать поместные церкви, где бы люди духовно взрослели. И вот эта вторая стадия мешает первой уже две тысячи лет, а первая мешает второй. Потому что биологическая взрослость - одна, и отношения биологически взрослых с биологически детьми очень просты и решаются, пусть не всегда безболезненно. Отношения духовно взрослых с духовно детьми -- бесконечно сложнее. Например, Лютер, не был духовно взрослым человеком, иначе бы он не покинул "общину, созданную для духовного взросления". Бунт всегда выдает ребенка. Впрочем, и барство -- тоже не признак взрослости, а признак детской неспособности выстроить отношения с более слабыми. 

Еще в декларации хорошие слова о том, что миссионеры должны быть под контролем Церкви, обличение мира, который под влиянием сатаны сопротивляется Евангелию. Названы, прежде всего, такие формы сопротивления как "секулярные идеологии, которые видят в христианской вере препятствие человеческому развитию" и "воинствующие выражения нехристианских религий, ненавидящих христиан за то, что они отличны от них". А что, без перечисления врагов обойтись никак не могли? А сказать пару ласковых про правоту секуляризма и про то, что не надо путать христианскую веру с реальным поведением христиан, которое часто действительно препятствует человечекому развитию? Выходит, надо в катехизис поместить еще и такой анекдот: 

Зоотехник окончил искусственно осеменять коров и, громыхая опустевшим ведром, направился к выходу. Вдруг одна из коров не выдержала и, замычав, сказала: 
- Уу-у! А поцеловать?! 

Заканчивается деклерация очередным протестантским символом веры, без всяких новомодных штучек, но и без упоминания о Матери Божией. На английском текст см.: http://www.ChristianityOnline.com/ct/2000/132/13.0.html. 

Российские новости

Игорь Атамененко (Общая газета, 17.8.2000) предполагает, что Сталин в августе 2000 г. собирался "мощным броском пройти от иранской границы до Стамбула и установить в Малой Азии советскую власть". Для этого на границе было сосредоточено 20 дивизий. Была разработана программа послевоенного устрйоства Турции, укомплектованы кадры райкомов и горкомов городов, которые предполагалось освободить. Этим планам помешал взрыв атомной бомбы. 

Игорь Черняк (Комсомольская правда, 17.8.2000): "Иностранцам не понять, что значит в России слово президента. Тем более слово президента Путина, который всего за 100 дней своего правления добился того, что подчиненные ... воспринимают его едва ли не как Мессию". То есть, англичан позвал на помощь лично Путин. Но это значит, что и гибель моряков - на его совести, на совести тех, кто поддерживает систему, в которой самостоятельное решение -- уголовщина. 
 

Адмирал Эдуард Балтин выдвинул наиболее вероятное предположение: лодка протаранена судном класса УЛ (усиленная ледовая конструкция), в этом районе уже было такое столкновение. Район учений закрыт не был. Сотрудник морского министерства заявил. что можно выяснить, какие корабли проходили в районе, "но у нас нет директив на такой досмотр" судов (КП, 17.8.2000, с. 3). 

Цифры: Игорь Иванов (Известия, 17.8.2000): в Москве себестроимость метра квартиры 180 долларов, продается по 450, рентабельность 15%. "Это означает, что с метра жилья стройкомплекс зарабатывает примерно $40. $200 с метра жилья, очевидно, уходят "кому надо". И саркастически добавляет: "Кризис в столичных финансах продолжается. У Москвы нет денег". 

Максим Соколов окончательно вытеснил Андрей Кураева с поста главного церковного софиста. В "Известиях" защищает канонизацию Николая Романова: епископы "реализовали право церковного народа на свободу совести". Исходит Соколов из того, что все противники канонизации Николая -- нецерковные люди, ничего не понимающие в церковных канонах. Якобы есть некий "агрессивный партикуляризм", "при котором витийствующей общественности нет никакого дела до чужих нужд и забот, зато все другие должны принимать свои решения не иначе как только с ее одобрения. Как же можно решать, какому святому молиться, не спросив предварительно прогрессивную общественность? - мракобесие получится". Как поет попса: "Я его слепила из того, что было" -- вот и враги Максима Соколова все какие-то слепленные из того, что у него под рукой. Бороться с ними легко и приятно. Ату ее, "предварительно прогрессивную общественность"! И -- ни одной цитаты. Потому что -- нету такой общественности с такими претензиями. Теперь спрашивается: насколько реальна вера человека, живущего в мире иллюзий? Думаю, что, слава Богу, вера -- реальна даже в мире иллюзий. А кто из нас живет в настоящем мире? Только один Господь Иисус Христос, да несколько людей с подлинно научным подходом к реальности (говорят, их много, я пока не встречал ни одного). Грех и есть жизнь среди иллюзий. Покаяние не приводит нас к реальности, оно лишь помогает осознать, что мы ничего не сознаем. Так, больными, мы за Христом и ползем. Но плеваться в фантомы, которые порождает одновременно наше сознание, все-таки не надо. От плевков этих никто не пострадает, ввиду отсутствия присутствия врага, а у плюющегося организма наступает обезвозживание. 

Был бы я Ротшильд, дал бы премию за лучший журналистский материал Искандеру Кузееву  (Новые Известия, 16.8.2000): не просто описал беззаконные безобразия с вымогательством денег у автомобилистов около Шереметьева. Он прилетел из отпуска, обнаружил, что его машину не выпускают без уплаты 50$ и тогда просто поселился в машине и жил в аэропорту три дня (так!), ходя по инстанциям. И добился своего! Он выяснил, что местность вокруг аэропорта недавно перевели под контроль другого отделения милиции - сельского, в котором вообще два участковых, у которого нет даже вывески, оно находится в деревне Ново-Подрезково, на территории "Ремагросервиса" в здании цеха по ремонту гидравлики, проезд на авт №851, тел. ОВД 578-0830, участкового 578-5690 (кабинет в гостинице Шереметьево-2). Когда участковый приехал, вымогающие плату с автомобилистов сперва его просто не пустили, грозили. Тогда участковый вызвал роту милиционеров и пригрозил всех арестовать за неповиновение милиции. И машину освободили! После чего Кузеев выяснил, что фирма, вымогающая штрафы, зарегистрирована по несуществующему адресу, с нарушением всех законов. И вымогательством занимаются не где-нибудь в лесу, а на глазах у всей номенклатуры. Неужели без ее благословения? А ведь Кузеев повел себя как типичный диссидент -- противопоставил Совку крепкие нервы и трату личного времени ради общества (большинство летающих на отдых достаточно богаты, чтобы швырнуть полсотни долларов). 

В Москве открылся 13-го августа  архиерейский собор. Накануне Собора игумен Тихон Шевкунов, о котором уже и газеты пишут как об одном из ближайшим советников Патриарха, в интервью "НГ-религии" резко критиковал саму идею участия мирян в соборе - т.е. критиковал идею поместного собора, как она была реализована в 1917-м году. Действительно, собор 1917-18 гг., пусть на нем миряне и пользовались лишь правом совещательного голоса, был вполне созвучен революционно-демократическим исканиям эпохи. Под "старым режимом" подразумевали не только самодержавие светское, но и ничем - ни канонами, ни практикой, ни общественным мнением - не ограниченное самодержавие епископата. 

В соборе 1917-года соединилось два восстания: восстание епископата против монархии и восстание низшего духовенства и мирян против епископата. Результаты первого восстания никто пересматривать не собирается, к монархии возращаться никто не хочет. Даже сторонники канонизации Николая II готовы почитать монарха, но не рвутся реставрировать монархию. А вот уступки "духу времени" в виде приглашения на собор мирян - повторять не хочется. 

Это прямое продолжение Советской власти. Та ведь лишь по названию была соборной, а по сути игнорировала мнение "управляемого большинства". В 1990-е годы в жизни светского общества России эта традиция была нарушена, но с приходом Путина восстанавливается не только традиция единства всех ветвей власти, но и традиция игнорирования народа - игнорирование народа по воле народа. Русские православные модернисты часто апеллировали к опыту собора 1917 года. Авторитет этого собора не могли отрицать и консерваторы - ведь собор этот восстановил патриаршество. Но теперь, видимо, постараются забыть все остальные деяния собора, списав их на "революционную одурь". 

Можно уже сейчас говорить о "католицизации" Московской Патриархии. Не "окатоличивание", не принятие того лучшего, что есть в Западной Церкви, а именно католицизация - принятие худшего, принятие монархизма и триумфализма, торжество худшей партии -- партии из двух голосов: епископские басы возглашают: "Повинуйтеся!", мирянские тенора и сопрано отвечают: "Со всем нашим удовольствием, аминь". 

Не попрекай другого военным атомом... Только наши газеты стали раздуывать скандал вокруг атомной бомбы американцев, которая, возможно, покоится у берега Гренландии с 1968 г. (Труд, 15.8.2000), как затонула наша атомная подлодка -- без бомбы, но с атомным реактором, что тоже не бисквитный торт. Говорят, на борту атомного оружия нет - но если бы было, затруднились бы соврать? 

Дм.Бабич (Московские новости, 15.8.2000, с. 3) критикует саму постановку вопроса о том, что взрывы в Москве устраивали чекисты: "Если российские спецслужбы столь коварны и гнусны, что без сучка и задоринки разыграли комбинацию со взрывами в прошлом году, то почему же у них не хватило ума не лезть в конфликт, в котором невозможно выиграть?" А почему человек, у которого хватило ума убить отца Александра Меня и скрыться от следствия, не был так умен, чтобы понять, что убийство - не способ решения проблем? Для провокации нужен один ум, для миротворчества - другой. 

А на с. 5 тех же "МН" сразу два про-путинских материала. Что-то пованивает... Первый - профессора из США (Военно-морской колледж в Нью-порте) Томаса Николса ("Путин оказался в безвыходном положении: если он ведет расследования темных сделок российской элиты - значит, он станвится диктатором; если же он этого не делает - значит, он марионетка в руках элиты" - типичное передергивание, ведь Путину ставят в вину не расследование преступлений закона, а то, что расследование ведет, переступая через закон). Милая защита чекистов: "Как сказал мне один россиянин во время недавнего визита, многие его соотечественники, как и многие американцы, боятся налоговой полиции гораздо больше, чем секретных служб". А ведь есть еще многие россияне, которые не боятся ни налоговой полиции, ни ЧК (их называют диссидентами). Чему же учит Николс американских военных моряков? 

Второй - Мих. Чулаки, "прославленного" яростной защитной смертной казни. Кстати, почитателям Спаса Ярое Око и ярости вообще напомню, что Ярило -- языческий божок похоти. И ничего более. Чулаки: "Набросились на новичка, как мачеха на бедную Золушку". Хороша Золушка, невинная овечка, по воле которой в Чечне ежемесячно гибнет по две сотни российских солдат и Бог весть сколько еще людей, виноватых и невиноватых. Чулаки в принципе воспевает Путина именно за то, что он пришел из ниоткуда - мол, не годятся в лидеры "замыленные политики". "Досвадебные приключения и страстная любовь вовсе не гарантируют последующего нормального семейного счастья. Даже наоборот". Чулаки предпочитает "женившегося по расчету реалистичного мужа". Как близко к поверхности к властопоклонников сексуальное -- и сексуальное не лучшего сорта. 
 

Иг. Иларион Алфеев из ОВЦС (НГ-религии, 9.8.2000, с. 6) объясняет, почему Патриархат так непримирим к униатам: "Нельзя одну историческую несправедливость [гонения на униатов] исправлять при помощи другой, нельзя пытаться восстановить ... положение, существовавшее до 1946 года, забывая, что за прошедшие пятьдесят лет для нескольких поколений людей на Западной Украине именно Православная Цековь стала духовной матерью и совсем не все из них хотят возвращаться или обращаться в униатство". ОВЦС требует от католиков подписать какое-нибудь заявление о том, что униатские церкви это не "аутентичное наследие христианского Востока". Похоже на спор об аутентичности смирновской водки. Да разве в христианстве есть Запад  и Восток? И униаты, и Рим считают себя наследниками не Запада или Востока, а просто Господа Иисуса Христа. И было бы стыдно считать православие наследником лишь восточной христианской традиции, пусть даже аутентичным. 

Теперь Мусин ссылается на 45 статью устава об управлении РПЦ. И жалко его донельзя: все правильно, несправедливо его вышвырнули из академии, гнусно рукоположили стукача и подонка (Игнатия Тарасова, 20 апреля 2000 г.), омерзительно выгнали студента. Но, с другой стороны: а когда о. Глеба Якунина или Кочеткова без суда и следствия выгоняли и отлучали - Мусин возражал? Люди не слишком интересуются, когда и за других вступаются, а уж когда за себя и близких себе - вовсе не интересуются. И люди правы. Есть такой детский аттракцион: дают молоток и нужно долбать выскакивающие из дырочки фигурки зайцев. Выскакивают по одному, поэтому долбать можно до бесконечности, пока внимание не ослабеет. Вот так и те, кто выскакивает лишь, когда накажут его, могут быть забиты без особого труда. Защищать надо православному - сайентолога, сайентологу - католика, католику - протестанта, протестанту - православного. Вот тогда, глядишь, люди поверят в наше благородство - а может ли быть род благороднее христианского. 

Впрочем, Мусин-то как раз вступился сперва не лично за себя, а за студента, организовавшего протест против рукоположения подонка. И все-таки какая-то изначальная двусмысленность есть в том, что к общественности обращаются не в начале инцидента, а уже после драки, когда все решено. Это обесценивает сам принцип апелляции к общественному мнению. 

"На самом деле", времени, конечно, мало, но торопиться все-таки не нужно. Поспешность уместна только при ловле блох. Поспешай медленно. Фестина ленте. Проблема не в том, как течет время, а как протекает твоя жизнь. 

Время очень медленно течет для школьника, который не выучил урока, боится, что его спросят и надеется, что учителю не хватит на это времени. В этом смысле нормально, что с возрастом у человека убыстряется переживание времени: кто прожил сколько-то лет самостоятельно, тот уже не так боится держать ответ. Ну, суд. Ну, Страшный суд. Не так уж я накуролесил. Кстати, это верно, и не надо пугать взрослых людей тем, что они плохо работали в жизни (ошибка, которую иногда допускают проповедники - кстати, иногда это действует, иногда и неверный ход мысли ведет к правильному результату).. Все грешники, но не все халтурщики и кое-какеры. Можно быть отличным работником, и все-таки грешником. 

Многие нехристианские моралисты пытались использовать переживание времени как стимул пробуждения духа. Memento mori. Это работает, и это стало общим местом у христиан: молись, как если бы ты завтра умер.Беда в том, что к этому стимулу быстро привыкают, даже если его наращивать, стращая смертью (Страшным судом) все больше и больше. В конце концов, проповедник оказывается в положени эзопова мальчика, слишком часто звавшего на помощь в шутку. Христос, хотя и переживал остро близость Суда, говорил об этом не часто, и евангелисты не это ставили в центр, и апостолы не так уж часто об этом говорили. В конце концов, возобладал принцип: а работай так, как если бы тебе предстояло сто лет жизни. Индустриальное понимание времени как равномерно иссеченного зарубками пространства - целомудренно и оставляет человеку свободу переживать время, как ему угодно, то растягивая, то сжимая, словно гармонь. 

Время медленно течет, когда мы отчуждены от происходящего. Мы в гостях, а общество нам не нравится или ожидаем опаздывающего поезда. Скорее бы уйти и вернуться хоть к делам, хоть к отдыхам, но к ситуации, которая близка нашему сердцу. Поэтому так трудно бывает молиться в церкви или дома, но в полной тишине -- легче молиться на ходу (и это неплохая молитва, может быть, вполне сосредоточенная). Вот уж когда минута кажется вечностью, -- именно потому, что с вечностью-то молящийся не соприкоснулся ничуть, ни на полкопейки. Скучно, потому что весь целиком в сиюминутности, а вечность тебе пока еще чужда. 

Особенно отчуждает от бытия тревога. Для солдата в армии время может, если повезет, идти быстро, для матери солдата -- никогда. Страх Божий есть исцеление от тревоги, страх отстать от Бога помогает воспринимать время как ребенок, который боится, что папа идет слишком быстро. Тем более, что Бог не тянет за руку. 

Беда в том, что человек может и к вечности привыкнуть. Многим современным людям непонятно, как можно три часа стоять на всенощной, тогда как многим христианам непонятно и скучно три часа смотреть футбол. Нет, это лицемерие. Но три часа смотреть фильмы о подводных путешествиях команды Кусто - нелицемерно скучно. Скучно может быть даже зарабатывать деньги. Но часто длинная молитва в церкви -- вовсе признак не большой набожности, а бегства от действительности. Не всегда, но часто это эскапизм, опиум народа. Именно те, кто молятся, знают, что молитва может быть плохой, лже-молитвой (как именно болельщики легко отличают настоящий футбол от скверного). 

Время может лететь незаметно, но чаще заметно, что время летит, а ты -- нет. Не кратковременность жизни страшна, а несоответствие 
 

Веселый катехизис следует начинать с анекдота об английском аристократе, который не говорил в первые десять лет жизни, считался немым, и вдруг однажды за ужином произнес: "Забыли поставить солонку на стол". Окружающие ахнули, а мать спросила: "Так вы умеете говорить, сын мой?" - "Да, матушка". - "А почему же Вы раньше молчали?" - "Но все было в порядке, матушка". 

Кольми паче удивительно, почему все-таки Бог сотворил мир. Иисуса называют Словом, потому что у имеющих опыт встречи с Христом ясное ощущение, что творение мира связано с Ним, что мир сотворен "через Него", что Он -- то слово, которым ничто сменяется бытием. Ну что было не так без Вселенной? Бог ведь не нуждается в солонке, да космос и не солонка какая-нибудь. Если Бог заговорил, то почему Он раньше молчал? Разумеется, ответа на подобные вопросы нет, потому что они исходят из образа Бога как лорда, а Бог не лорд, не господин, Он -- Господь. Какое счастье, что наш язык может ветшать, и Богу достается именно старье. Именно те слова, которые уже вышли из бытового употребления, лучше описывают опыт воспоминания о встрече с Богом. Господин -- это тот, кто меня угнетает, перед которым я лакей, имеющий попечение о солонке. Господь -- Тот, Кто Сам придает всему остроту, и с которым быть в одной солонке лучше, чем быть с другим на гавайском пляже. 

Канонизация Николая Второго — не сенсация, как ее успели уже окрестить. Митрополит Кирилл Смоленский, объясняя, почему канонизация не состоялась в 1997-м году и состоялась в 2000-м сказал, что за три года "многое изменилось". Он имел в виду чудеса, которые якобы совершались по молитвам Николаю. Но церковная власть пренебрегла своим долгом проверить достоверность рассказов об этих чудесах. Да большинство рассказов таковы, что проверить их просто невозможно. Изменилось за три года другое: российское общество еще более сползло в Средневековье; относится это и к Церкви. Нежелание признать свою вину за неудавшийся порыв к свободе, за лень, за корявый милитаризм оборачиваются обожествлением неудачи, поиском таких святых, которые бы оправдывали пассивность и капитуляцию перед злом и грехом. Реальная жизнь подменяется символом. Но в Средние века патриарх не стал бы выносить вопрос о прославлении царя на собор. Этот вопрос целиком находится в компетенции патриарха, и он должен был решить его сам. Единогласное голосование епископов показывает, что либо раньше они лгали о существовании разногласий, либо теперь побоялись голосовать, как им подсказывает совесть. Страстное желание поклонников Николая Второго получить окончательную бумагу о его канонизации выдает слабость и агрессивность их духа. Каждый христианин вполне компетентен молиться тому, кого он считает святым, без всякого одобрения церковных властей. Но здесь хотели заставить и окружающих молиться. Причем, обосновывая канонизацию, подчеркивали, что почитают Николая как человека, а добившись канонизации, будут подчеркивать, что он "государь император". Но вменяемый человек не может забыть, что Николай отрекся от престола. Да перед Богом никто не смеет называться ни царем, ни государем, ни императором. Канонизация Николая Второго вряд ли вызовет раскол в Церкви. Раскол учиняют агрессивные люди, расколом грозили именно царепоклонники. Молчаливое православное большинство способно вынести и канонизацию Николая Романова, в конце концов, действительно достойно встретившего смерть. Какого бы размера ни изготавливали иконы с царской семьей, они не смогут заслонить образа Господа Иисуса Христа. 

Cвященник Георгий Чистяков (Известия, 14.8.2000): "Мне кажется, что наш Синод и Архиерейский собор ведут линию достаточно мудрую". Сказано еще до начала заседаний Собора. Тут же митрополит Антоний Блум: "Я думаю, что ... их [Романовых] причисление к лику святых будет принято всеми. Всеми без исключения". Действительно, иной раз лучше жевать, чем говорить. Потому что - кто не примет, кто не видит никакой мудрости - они что, уже не "все"? А кто?.. 

Следующий обзор